«Преданья старого Баку и путь в Суоми»

Всего год прошел с тех пор, как в Союзе писателей Азербайджана состоялась презентация изданной на финском языке «Антологии азербайджанской поэзии».

Назвав осуществление такого проекта творческим и патриотическим подвигом давно живущей в Финляндии нашей соотечественницы Таиры Джафаровой, участники встречи подчеркнули тогда, что благодаря ее усилиям творения 27 азербайджанских поэтов обрели новых читателей и поклонников.

Что заботами финских коллег с большим интересом еще на одном из языков мира читаются  лучшие образцы азербайджанской литературы. 

Тогда же, приехав в очередной раз из Финляндии в Баку и остановившись в родительском доме на улице имени  Табриза Халилбейли, прежде носившей имя Алибайрамова, а еще раньше  называвшейся Цициановской, Таира ханум рассказала, что часы напролет проводит в кабинетах Государственного архива. Там, где она много лет  настойчиво разыскивает документы и материалы о судьбе работавшего управляющим в конторе Зейналабдина Тагиева своего деда Ага Мехти Джафарова, имевшего и свое дело,  его братьев, детей и внуков.

Сегодня  мы с  чувством особого удовлетворения и  благодарности узнаем о том, что Таира ханум успешно  завершила поиски.  Что она написала повесть «Преданья старого Баку и путь в Суоми»,  которую в трех последних номерах опубликовал уважаемый журнал «Литературный Азербайджан».

-  Поговорим  об этой повести, Таира ханум?

- С удовольствием! По жанру это мемуары с историческими экскурсами и лирическими отступлениями. Идея повести вызревала у меня  издавна, когда  была занята финскими переводами - это ведь моя профессия. Каждый раз, приезжая в Баку,  окунаясь в атмосферу своего детства, общаясь с родственниками, все больше проникалась  желанием  написать о нашем прошлом. В последние годы желание обратиться к азербайджанским темам, оставить что-то своей Родине овладело мною неотступно. Называйте это как хотите – ностальгией или зовом предков, но я даже решилась оставить на время финские переводы, отказавшись от престижного предложения перевести замечательную книгу бывшего посла Финляндии в Москве Нюберга «Последний поезд в Москву». О чем, кстати, весьма сожалею...

Приступив к работе над книгой о своих родственниках, о времени, в котором им пришлось жить и работать, сразу  поняла, что не обойдусь без архивных разысканий.  Прежде всего, обратилась в Исторический архив Азербайджана, где всю жизнь проработала моя тетя – Сара ханум, оставившая там о себе добрую память. 

Мой дед Ага Мехти Джафаров

Сара ханум Джафарова, младшая дочь моего деда Ага Мехти и сестра моего отца Энвера Джафарова (прим. - Т.Джафарова)                                                                                                                        

Помнившие ее архивисты помогали мне с готовностью, но проблем выявилось немало. Особенно трудно было отыскать документы, связанные с деятельностью моего деда Ага Мехти. Дед был предпринимателем, управляющим ткацкой фабрикой Тагиева на Зыхе, и даже  коллеги Сары ханум ничего не знали о нем - в советское время многие  старались скрыть прошлое,  уничтожали документы и фотографии, дабы не усложнять жизнь себе и близким. Не убеждали и мои  слова о том, что отец Сары ханум был предпринимателем и умер в Стамбуле. И все же мало-помалу дело стало продвигаться, сами архивисты заразились азартом поиска и до сих пор находят все новые документы.

-  Что-нибудь нашлось?

– Конечно.  Нашлись бумаги, подтвердившие близкие отношения моего деда с Тагиевым. Кроме того, в подшивках газеты «Каспий» тех лет я нашла интересные материалы о культурной жизни  Баку, в частности, о театре Тагиева. О том, что при тагиевской фабрике Ага Мехти основал любительский театр для рабочих, в котором играли его братья.      

– Но при работе над  повестью вы использовали не только архивные документы и газетные материалы…                                                     

- Естественно, побывала  в Музее истории Азербайджана, расположенном в особняке самого предпринимателя и мецената. Там лишь недавно  оборудовали мемориальный уголок его семьи, а прежде ничто, кроме  ветшавшего от  времени  роскошного строения, о владельце не напоминало. Однако в Музее истории неожиданно для себя узнала, что почти все документы брата моего деда, Касумбека, первого в Азербайджане доктора юридических наук и первого декана юридического факультета АГУ, хранятся в данном  собрании.

Касумбек Джафаров  вместе с 10-летней  внучатой племянницей Таирой, автором повести, о которой ныне ведем с ней беседу

- Как портрет Касумбека Джафарова там оказался?

- По-видимому, работавший какое-то время в Музее истории старший брат деда Рагимбек  сдал  его в  архив.                                                     

Там же на стене среди других портретов работников музея я обнаружила замечательный портрет самого Рагимбека, впоследствии основавшего и  возглавившего Естественно-исторический музей имени Зардаби. 

Могла ли после этого не почувствовать, насколько увлекательное занятие  – погружаться в уже далекие времена, в мир, в котором жили и  трудились мои дед и его братья,  чтобы реально ощутить, какие были тогда взаимоотношения в среде нашей интеллигенции, узнавать, как они общались друг с другом, входить в круг их интересов.                                                                                    

Конечно,  побывала я и на юридическом факультете БГУ, где встретила людей, помнивших своего первого декана Касумбека, поведавших мне грустные подробности о его кончине.  Более других мне помогла член-корреспондент НАНА, завкафедрой теории и истории гражданского права 85-летняя Масума ханум Меликова.   

Первый декан юридического факультета  АГУ Касумбек Джафаров с группой выпускников

В Естественно-историческом музее имени Зардаби удалось многое разузнать о Рагимбеке, а, увидев там  его портрет, необычайно взволновалась. Старейший научный сотрудник музея, заместитель директора Обрик Зейниев, долгое время работавший в Институте геологии НАНА, к которому тогда относился музей, поведал мне много интересного о том, как вместе с Рагимбеком и  моим отцом бывал у них в гостях. Обрик муаллим рассказал мне о дружбе Рагимбека с Тофиком Гасановым, начавшейся с того времени, когда Рагимбек посоветовал ему, молодому тогда  человеку, поступать в АЗИИ и выбрать профессию неютчи (нефтяника). Они оба произносили это слово как «неютчи», что было свойственно только коренным бакинцам.                                                   

Профессор Рагимбек Джафаров, основавший и  возглавивший Естественно-исторический музей имени Зардаби

Рагимбек  трогательно покровительствовал молодому специалисту, а впоследствии, когда новый директор музея Фуад Ахундов не впускал пенсионера в музей, Тофик Гасанов, живший на четвертом этаже  дома, в котором располагался музей, всегда спускался, беседовал со стариком и провожал его домой. После смерти Рагимбека известный уже академик Тофик Гасанов какое-то время был директором музея, сумев привести  его в достойное состояние. Поэтому на его стенах красуются два портрета рядом – Рагимбека и Тофика Гасанова.  

Выдающийся ученый, член-корреспондент НАНА Тофик  Гасанов,  в 1999 году возглавивший  Естественно-исторический музей имени Зардаби

Побывала я  и в Кожно-венерологическом диспансере на улице Бюльбюля, 61, чтобы получить сведения о младшем брате деда  Халыгбеке – известном враче, основателе этого диспансера,  где в зале заседаний увидела его портрет.        

– Это  подтверждает, что  память о достойных людях свято чтят новые поколения.                                                                         

– Мне, естественно, помогли собственные воспоминания. Братьев моего деда я знала с детства, они были моими воспитателями, я видела их каждый день, и, думаю, мне очень повезло, что жила в окружении широко образованных интеллектуалов. Обо мне заботились четыре замечательных тетушки и дяди. И все они как бы смущали меня  своей неповторимой и недосягаемой одаренностью, невольно   заряжая с раннего детства потребностью больше знать.                                                                                        

А вот другую его сестру, Рубабу ханум, жену Имрана Кенгерлинского, я никогда не видела, знала только, что она умерла молодой. Подробно о ее судьбе я  узнала позже из статьи, в которой описана ее трагически оборвавшаяся жизнь. В той публикации я увидела фотографию, знакомую мне с детства,  узнала  кое-что из жизни Рубабы ханум.                              

–  Муж которой Имран Касумов-Кенгерлинский  трагически погиб?                                                                                  

- Имран Касумов-Кенгерлинский был одним из первых азербайджанских артистов. Он был ближайшим другом Узеирбека Гаджибейли.  Приняв активное участие  в первой постановке  его оперы «Лейли и Меджнун»  в театре Тагиева, он  исполнил в ней партию  Нофеля.                                                       

Когда как сотрудник  подрядной  строительной компании обследовал почти готовый объект – дворец, который нефтепромышленник Муртуза Мухтаров заказал  для своей жены Лизы Тугановой - Имран муаллим, поскользнувшись на крыше возле скульптуры ангела, получил рану, несовместимую с жизнью, а его красавица-супруга Рубаба на шестнадцатый день после его смерти  покончила с собой.

Имран Касумов-Кенгерлинский,  скончавшийся  26 января 1914 года, и  Рубаба (в девичестве Джафарова, родная сестра Ага Мехти), ушедшая из жизни 11 февраля  того же года

Портрет Рубабы  Кенгерлинский

- К тому, что вас окружало,  Таира ханум,  невозможно оставаться равнодушным… А что еще, кроме архивных и музейных материалов, встреч  со старожилами, с людьми, помнившими ваших родственников, помогло в работе над книгой?                                                                                                                                                                                                                               

– Многое… Если братьев Ага Мехти я знала с детства, то его самого  никогда не видела, у нас в доме даже имя его произносили шепотом и только из скупых рассказов моих тетушек, его дочерей, я кое-что о нем узнала. Говорили, что после падения АДР он эмигрировал в Турцию, где вскоре трагически погиб. Я не знала даже года смерти деда, в архиве этого, естественно, не могло быть. 

Неожиданно помог случай. Читая недавно изданную «Переписку Мамеда Эмина Расулзаде и Топчибаши», я с волнением   наткнулась на  абзац  о трагической смерти Ага Мехти Джафарова.  Узнала, что  он « бесспорно был одним из энергичных и честных азербайджанских промышленников, заслуживших общее уважение и доверие. Но обстоятельства его кончины остаются в темноте. Если есть возможность, узнайте и сообщите», – пишет Али Мардан бек Топчибаши Мамед Эмину Расулзаде в письме из Парижа в апреле 1924 года. Так я узнала дату смерти моего деда. Мной овладело чувство большой благодарности к пытливому и неутомимому исследователю истории эмиграции Рамизу Абуталыбову, отыскавшему и опубликовавшему эту переписку.   

Также неожиданным для меня открытием стало и родство нашей семьи с Мамедом Юсифом и Али Искандером Джафаровыми.

Один из министров в правительстве АДР Мамед Юсиф Джафаров                                                                                             

Известный просветитель Али Искандер Джафаров  

Постепенно настраиваясь на поиск, вспомнила времена моего детства  и тех, кто жил в нашем  доме.  Сестру моего деда Ругию ханум я знала с раннего детства - мы с братом  совсем маленькими жили вместе с ней на даче в Мардакяне.                                                                  

– В следующей части повести вы рассказываете  о втором поколении семьи, о потомках Ага Мехти - как шла работа над этими главами?  

– Писать о жизни детей моего деда, о моих четырех тетушках, о дяде Джафаре и моем отце  было значительно легче.  После революции, отобрав у Джафаровых большую часть дома,  семью переселили в одну квартиру, где  мы жили все вместе.  Там все меня  и воспитывали. И все же, пока ни ознакомилась с дневниками дяди Джафара, я не знала о том, что моя тетя Тамара была первой  в Азербайджане женщиной-следователем и работала в прокуратуре города Баку, а потом «была вынуждена» уехать в Москву.  

Некоторые подробности из жизни тети Суреи и дяди Джафара я узнала, лишь поговорив с коллегами тети, архитекторами Бакгипрогора, а, съездив в Институт иностранных языков, где дядя Джафар работал всю жизнь, - что начал он карьеру как  декан факультета европейских языков. Из переданных мне после смерти дяди дневников я узнала о его бедственной старости, а публикация  этих дневников стала большой неожиданностью, шоком для знавших его.  С виду благополучный, всегда излучавший оптимизм, обладавший добродушным юмором, он вдруг представал ранимым человеком с тонкой,  почти детской душой.

Дядя Джафар Джафаров ,начав карьеру как  декан факультета европейских языков, посвятил жизнь работе в институте иностранных языков

–  Очень трогает завершающая часть повести, напечатанная в 11-м номере журнала…                                        

– Третья часть отличается тем, что носит лирический характер. В ней  вспоминаю дни своего детства и юности, причем, часто - с иронией.  «Исследовательскими» получились только две последние ее главы.  

– А что вы написали о своем отце –  ученом-геофизике Энвере  Мехтиевиче Джафарове?

– Ему посвящена отдельная глава…  Как и маме…                                   

– В вашей повести обращает на себя внимание глава «Азербайджанцы в Суоми»…                                                                  

- Работа над ней тоже увенчалась  интересными  открытиями. К примеру, находки в Финском национальном архиве оказались удивительными и, смею думать, небесполезными для нашей истории. Никто до этого не знал, что Мамед Эмин Расулзаде эмигрировал через финскую границу, а при его опросе в пограничном карантине  был записан  адрес,  где по приглашению Сталина он проживал в Москве после отъезда из Баку.  Учтите, что  этот адрес  долгие годы безуспешно пытались установить наши исследователи.                                                    

Другим замечательным открытием  стало то, что в Хельсинки на мусульманском кладбище обнаружено захоронение, в котором уже почти сто лет покоится  прах генерал-майора Каджара, служившего в тех краях в царской армии и умершего в Финляндии. Обо всем этом и еще о многом другом я написала в главе «Азербайджанцы в Суоми».                                                                                        

- Есть отзывы на публикацию?                                                                 

– Есть. Ягуб Керимов, основатель и вдохновенный подвижник общества Азербайджан-Финляндия, например, знаменитый режиссер, народная артистка Азербайджана  Джаннет Селимова, известный лингвист-арабист, преподавательница университета Фидан ханум Рзаева и другие говорят, что некоторые страницы невозможно читать без слез.  

– Почему, как вы думаете?

-  Думаю, в  судьбах наших предшественников и событиях их времени много  того, что вызывает  ностальгию,  горечь утраченного и  чувство гордости…   

- Судьбы светлые при всей их трагичности?                                                      

– Конечно…                                                                                                 

 - Чем вызвано такое эмоциональное восприятие?                      

– Наверное,  тем, что я и сама писала со слезами на глазах,  когда передо мной вставали мои очаровательные тетушки, наши неповторимые старики, которые уже никогда не вернутся. Ягуб муаллим сказал, что образы моих персонажей воссозданы настолько правдиво и глубоко, что предстают перед читающими  как живые и  будто сами говорят с ними.

-  Реагируя на вашу  трогательную рукопись, сотрудники журнала  поместили и ваши стихотворения…. 

– Да,  я впервые решилась  на публикацию стихов, а писатель и заведующий  отделом прозы журнала Надир Агасиев сказал, что ему особенно понравились мои стихи.    

-  Выйдет ли ваша повесть отдельным изданием?                                                                                                         

-  Очень надеюсь.  Хотя мне дорого то, что моя документальная повесть опубликована в замечательном журнале «Литературный Азербайджан», который читает вся наша интеллигенция, и я хочу от всей души поблагодарить коллектив редакции, в книге  все же можно будет поместить фотографии - их у меня  собралось немало.  Тогда и читатели смогут увидеть лица  героев  моей повести.   

– Зреют новые планы?                                                                           

– Как без них…                                                                                       

- Спасибо, Таира ханум, за прекрасную историческую повесть,  за многогранную деятельность во  имя культуры и сохранения истории нашего народа.  Да   исполнятся  ваши многочисленные творческие задумки.

Галина МИКЕЛАДЗЕ